Донна, ну и что тебе здесь не нравится? Очень милое местечко. Не преувеличивай, видишь, сколько здесь людей живёт? И никто пока с тоски не умер. Будешь первой, говоришь? Неужели всё действительно так плохо?
А зачем мы с тобой отправлялись в Рим, оказавшись в Помпеях, или в Англию двадцатых годов? Я просто подумал, что нам и тут может встретиться что-нибудь интересное. Ну да, я вижу, что оно не торопится. Но это не моя вина, сам я никогда не ищу себе приключений, это они меня находят. Ну, то есть, почти никогда. Ну, только когда я знаю, что где-то должно случиться что-то действительно интересное.
И чем же я, по-твоему, могу тебя развлечь? Донна, ты смеёшься? Со мной случалось столько всякого, что на рассказы об этом и десятка лет не хватит. Общеизвестную историю? Могу рассказать про Шекспира, куда на самом деле подевала его пьеса «Вознаграждённые усилия любви». Слышала о такой? Нет? Понятно… Ну, а например, о колонии Роанок слышала? Отлично, тогда про неё и расскажу.
Это случилось вскоре после того, как я расстался с Мартой. Тогда я по многим причинам пребывал не в лучшем состоянии, к тому же сразу после этого была Астрид… Ах, да, ты же не знаешь, кто такая Астрид… Знаешь, Донна, это грустная история, я расскажу её как-нибудь в другой раз. Впрочем, та история, которую я собираюсь тебе рассказать, тоже не слишком весёлая.
В то время мне было на редкость тоскливо, но так уж я устроен, Донна, что я не умею долго предаваться унынию и отчаянию. Появляются новые люди, случаются новые события, и мне вновь становится интересно жить. Тогда получилось точно так же. Меня давно интересовала загадка первой английской колонии в Америке, но до сих пор как-то руки до неё не доходили. А тут я, размышляя, куда бы мне направиться дальше, вспомнил об этом происшествии.
Произошло оно в конце шестнадцатого века. Организованная сэром Уолтером Рейли экспедиция исследовала территорию, названную в честь королевы-девственницы Виргинией, и Елизавета Первая дала разрешение на её колонизацию. В 1585 году в Америку прибыли первые английские колонисты, основавшие поселение на острове Роанок. Однако судно, вёзшее продовольствие, разбилось на мелководье, к тому же колонисты почти сразу ухитрились поссориться с одним из индейских племён, и потому их жизнь в новооснованном поселении оказалась весьма нелёгкой. Так что уже в следующем году колонисты сочли за благо отправиться обратно в Англию.
Вторая попытка была предпринята ещё через год. 22 июля 1587 года группа из ста с небольшим человек под предводительством Джона Уайта высадилась на Роаноке. Им удалось наладить отношения с индейским племенем Кроатан, однако с другими индейцами дело опять не заладилось. Поэтому вскоре Джон Уайт отправился обратно в Англию за помощью, и смог вернуться только по истечении двух лет. 18 августа 1590 года он приплыл на остров, и обнаружил, что селение покинуто. Нигде не было никаких следов борьбы, все люди просто исчезли, а все дома и укрепления Роанока оказались аккуратно разобраны.
Разумеется, я не знал, когда именно они исчезли, это могло случиться в любой момент между 88-м и 90-м годами. Но я решил положиться на своё везение (или невезение, это уж как посмотреть) поспевать прямиком к интересным событиям, и прибыл на Роанок примерно за месяц до Уайта, в конце июля. Я не опоздал, все люди были ещё на месте. Увидев меня, они поначалу опешили – ведь я выгляжу, как белый человек, европеец, и за индейца меня ну никак не примешь. Когда они услышали, что у меня есть корабль, они почему-то решили, что он потерпел крушение у берегов острова, и я не стал их разубеждать. Сперва они встревожились, не тот ли это корабль, на котором должен был вернуться Уайт, но я успокоил их на этот счёт, и мне гостеприимно предложили расположиться в лучшем доме селения, принадлежавшем как раз Уайту и его родным.
Магазин? Донна, на кой он тебе, у тебя и так есть наряды на все случаи жизни. Ох уж эти женщины!.. Ну да, куда больше, но я свой гардероб собирал несколько столетий. Было бы чему завидовать, я уже сам не помню, что там у меня и где. Нет, конечно, зайдём, если ты так хочешь.
Во дворе дома Уайта играла девочка лет трёх – та самая Вирджиния Дейр, первый рождённый на американской земле английский ребёнок. Хозяйка дома как раз накрывала на стол, когда девочка вдруг с рёвом вбежала в дом, твердя, что пришёл плохой дядя, и что она его боится. Мать попыталась её успокоить, а я решил выяснить, кто так напугал Вирджинию. Оказалось, что это был всего лишь пожилой индеец. Судя по тому, что с ним вполне дружелюбно разговаривал отец Вирджинии, он был из племени Кроатан, дружившего с колонистами. Дождавшись, пока они расстанутся, я попытался заговорить с этим индейцем. Он не высказал никакого удивления оттого, что белый человек обратился к нему на его языке, но общаться со мной он так же не пожелал. Только сказал, чтобы я поскорее уходил отсюда, потому что пришельцы вызвали гнев Жнеца Душ, и тот скоро обрушится на них. Выдав эту загадочную фразу, индеец тут же ушёл.
Удивлённый, я попытался расспросить мистера Дейра, кто такой этот загадочный Жнец Душ, которым меня пытались напугать. Мистер Дейр хмуро ответил, что он – не более чем языческие суеверия невежественных племён. Но по тому, как нервно он оглянулся на уходящего индейца, я понял, что к «суеверию» он относится достаточно серьёзно, просто не хочет говорить об этом с посторонним человеком.
– Суеверия, мистер Дейр? А почему вы тогда его боитесь? – Дейр резко повернулся ко мне, а я продолжил, как ни в чём не бывало: – Ведь вы боитесь, не правда ли? Ну же, посмотрите мне в глаза. Вы ведь доверяете мне, верно? И вы действительно опасаетесь рассказывать о Жнеце. Но мне вы можете довериться.
Видно было, что Дейр заколебался. Он ещё раз посмотрел в ту сторону, куда отправился индеец, потом глянул на свой дом, и всё же решился:
– Однажды я побывал у них в племени, мы менялись с ними всякими вещицами… У них есть алтарь, куда они носят еду этому своему Жнецу. Это имеют право делать только их шаманы, но я… меня одолело любопытство, Доктор. Я спрятался недалеко от алтаря и подглядел, что там делается. Шаманы положили еду на алтарь, сели вокруг него и забили в барабаны. Сначала ничего не происходило. Я уже пожалел, что пришёл, но боялся выдать себя, и потому оставался на месте. И тут… Будь я проклят, Доктор, но я собственными глазами видел, как эта еда начала таять в воздухе! Просто растворилась, как соль в воде.
Мистер Дейр помолчал.
– Хотя я был далеко, и мне могло всё просто примерещиться, – добавил он, но я видел, что он пытается успокоить сам себя.
Я начал расспрашивать, что ему известно об этом Жнеце, но узнал немного – индейцы не слишком откровенничали с пришлыми о своих богах. Так что я узнал только, что это таинственное божество так же зовётся Кроатан, как и всё племя, которое ему поклоняется, что индейцы верят, будто он всегда живёт среди них, только невидим, но при желании может вселиться в любого человека.
– И вообще, всё это глупости, – решительно заключил мистер Дейр. – Идёмте обедать, Доктор.
Обед, которым меня угостили, был довольно скромным. Видно было, что хотя эти люди не голодают, есть досыта им тоже доводится не часто. Вирджиния уже вполне оправилась от испуга и болтала, как самый обычный трёхлетний ребёнок. Когда же мать шутливо упрекнула её в том, что она с рёвом убегает от знакомых людей, при том, что меня, человека, которого видит в первый раз, не боится совершенно, девочка серьёзно ответила:
– Тот дядя был плохой. А этот хороший, только старый.
– Какой же он старый! – рассмеялся её отец. – Посмотри, дядя молодой.
– Нет, он старый, – упрямо ответила девочка. – Старше дедушки Джона.
Я отложил ложку, внимательно глядя на ней. Вот те раз! Что-то мне в последнее время начало везти на стихийных экстрасенсов.
– Не обращайте внимания, – извиняющимся тоном сказала её мать. – Вирджиния вечно что-нибудь придумывает. Недавно она начала говорить, что мы скоро куда-то переселимся, и что там, куда мы уедем, будет красное небо и синяя трава.
– И листики на деревьях тоже синие, – уточнило неугомонное чадо. – Мама, а дядя Гарри разрешит мне играть с тем пушистиком?
– С каким пушистиком, милая?
– Там будет пушистик, он будет добрый. Вы с дядей Гарри разрешите мне с ним играть?
– С кем тебе играть, буду решать я, а не дядя Гарри, – заметил её отец.
– Нет, папа. Когда ты умрёшь, мама женится на дяде Гарри.
На какое-то мгновение над столом повисло молчание.
– Ну, хватит! – рассердилась мать. – В своих выдумках ты переходишь все границы. Молчи, я сказала! – прикрикнула она, когда девочка попыталась возразить. Вирджиния обиженно надулась, и принялась ковырять корку хлеба.
…Что? Нет, Донна, этот цвет тебе не идёт. Попробуй зелёное. Вот видишь, так гораздо лучше. Ну, так это же я! Могу и стилистом побыть. А что со мной такого? Кеды по цвету к костюму вполне подходят.
Так вот, слова Вирджинии, а так же рассказ о Жнеце Душ навели меня сразу на несколько подозрений, но мне требовалось время, чтобы их проверить. Поэтому, как только обед завершился, я извинился перед хозяевами и отправился к ТАРДИС, которую оставил недалеко от границы селения. Оказавшись внутри, я первым делом просканировал все окрестности на предмет чего-нибудь необычного, но ничего не нашёл. Энергетический фон был в норме, никаких возмущений в материи времени и пространства так же не наблюдалось. Но это ещё ничего не значило. Если этот Жнец действительно явился на Землю откуда-то извне, это могло произойти очень давно. Во вселенной полно существ, отличающихся солидным долголетием, взять хотя бы меня. А если такое существо находит способ вступить в симбиоз, или начать паразитировать на другой расе, иногда ему удаётся продлить своё существование до тех пор, пока жив народ, оказывающий ему поддержку. В общем, я решил обойти окрестности и побывать в племени Кроатан, имея при себе датчик широкого спектра действия. Но сначала требовалось такой датчик собрать, этим я и занялся. Сборка заняла часа два, и, закончив её, я снова решил взглянуть, что творится в окрестностях. Настроил сканер на деревню, глянул – и остолбенел.
Потому что деревня находилась в окружении индейских воинов, и эти воины были, судя по всему, из всё того же племени Кроатан. Но ведь это племя не враждовало с колонистами, ни во время первых высадок, ни после, на том сходились все источники! И тем не менее индейские воины взяли Роанок в плотное кольцо, и все они были вооружены до зубов, хотя пока ещё не нападали. Колонисты в свою очередь в явной тревоге столпились на улице, не понимая, что происходит. Я уже хотел выбежать из ТАРДИС и бросится выяснять, что там творится, но тут среди собравшихся на улице людей прошло какое-то движение, и я задержался, чтобы взглянуть, кто это так решительно проталкивается к выстроенной в центре селения церкви. Вполне возможно, Донна, что эта задержка спасла мне жизнь. Донна? Я кому вообще всё это рассказываю? Ну да, я понимаю, что прелесть, но ты что, с этими туфлями теперь и спать собираешься? В обнимку? Да я вовсе не то имел в виду… Ладно, хватит тебе, лучше слушай дальше.
Оказалось, что человек, привлекший моё внимание, был тем самым индейцем, которого я безуспешно пытался расспросить не далее, как тем же утром. Он остановился у церковных дверей, повернулся к людям лицом, и забил в барабан, который висел у него на шее. Сканер не передавал звука, но я видел, как менялись лица людей, стоявших сперва поблизости от барабанщика, а потом всё дальше и дальше. Испуг и растерянность на них уступали место какому-то отрешённому выражению, словно они прислушивались не к барабанному бою, а к чему-то очень далёкому и неимоверно важному. Те, что стояли далеко, стали подходить ближе, и вскоре всё население Роанока сбилось в кучу перед церковными дверями. А потом… В первый момент я усомнился даже, в порядке ли у меня зрение, и не барахлит ли сканер.
Потому что люди на площади начали таять. Началось всё с тех, кто стоял ближе всех к церкви, но постепенно это расходилось кругами, захватывая всё новых и новых жителей посёлка. Попавшие в поле действия этого непонятно чего люди просто растворялись в воздухе, как и рассказывал отец Верджинии. Только тогда речь шла о неодушевлённых предметах, о еде, а сейчас прямо у меня на глазах всё бледнее и прозрачнее становились тела живых людей, словно молекулы постепенно вымывались из них, и только индеец оставался всё таким же плотным и материальным, и всё так же бил в свой барабан. Я принялся лихорадочно переключать сканер, и, к счастью, успел. Сканер показал, что я был прав – люди действительно распадались на атомы, а высвобождавшаяся молекулярная энергия концентрировалась там же, и само пространство над Роаноком начало дрожать и искривляться. И я понял, что именно пытался сделать Жнец Душ (а я уже не сомневался, кто кем бы или чем бы не было это существо, всё происходящее – его работа).
Он пытался открыть рифт. Видимо, Жнецу удавалась работать только с органической материей, причём лишь при определённых условиях, которые ему создавали шаманы Кроатан. Отсюда и поглощение еды под барабанный бой, создававший звуковые волны – при невозможности создать постоянную энергетическую подпитку не имеющему стабильной физической формы существу, это единственное, что может его хоть как-то стимулировать. Но полученной таким образом энергии Жнецу хватало только на поддержание своей жизни, а для того, чтобы сконцентрировать и направить энергию в количестве, достаточном для создания дыры в пространстве, требовалось овладеть разумами поглощаемых существ, что означало – для этой операции ему подходят только живые и разумные. Племя Кроатан он не трогал, ведь в случае неудачи, он бы лишился кормильцев, а вот когда в этих краях появились чужаки, он решил рискнуть. Но если он потерпит неудачу, а я уже сейчас видел, что той энергии, которую он сможет собрать, будет недостаточно… В Америку поплывут всё новые и новые переселенцы, ничего не знающие, пренебрежительно относящиеся к «индейским суевериям», а потому беззащитные. И был лишь один способ спасти и тех, кто Жнец ещё не успел разложить на атомы на площади, и тех, кто прибудет позже – дать ему то, что он хочет. На что-либо ещё у меня просто не оставалось времени, ясно было, что пройдёт пара минут – и прахом рассыплются все. В который раз я помянул добрым словом Маргарет Сливин, оставившую мне в наследство экстраполятор. В своё время он уже чуть было не открыл рифт в Кардиффе, вытягивая энергию из ТАРДИС, теперь я лишь немного изменил настройку, заставив его с помощью Жнеца проделать почти то же самое. На Роаноке не было природной трещины, и потому разрыв открылся лишь на мгновение, но Жнецу должно было хватить и этого.
Должен сказать, что это было грандиозное зрелище, и, несмотря на отчаянность ситуации, я невольно им залюбовался. Само пространство закрутилось как смерч, а потом разорвалось, и на мгновение в открывшемся разрыве промелькнул отблеск чужого красного неба. А потом всё кончилось. Разрыв схлопнулся, ткань пространства, ещё немного поволновавшись, пришла в норму, только ветер пронёсся по пустой площади. С неё исчезли все, кто на ней находился – и переселенцы, и индеец с барабаном, и, я уверен, Жнец. Разрыв втянул в себя всех.
С наступлением ночи в селение вошли индейцы, принявшиеся деловито превращать в руины дома тех, кто, как они считали, прогневил их бога. Должно быть, они решили, что место, на которое обрушился его гнев, теперь проклято. Эту ночь я потратил на то, чтобы попытаться отследить направление отрывшегося рифта, чтобы вернуть уцелевших людей на Землю. Но так и не преуспел. Поднявшаяся пространственно-энергетическая буря затёрла все следы так основательно, что даже ТАРДИС оказалось не под силу разобраться в этой круговерти. Наступил рассвет, когда я признал бесплодность своих попыток. К тому времени уже ничего, кроме груд камней, не напоминало о том, что ещё вчера на этом месте стояло селение, в котором жило больше сотни человек. Да ещё вырезанные на стволе росшего рядом с селением дерева буквы «КРО…» Должно быть, кто-то из переселенцев начал вырезать название «Кроатан», чтобы дать знать тем, кто придёт после, что с ними случилось, но не успел.
Я так никогда и не узнал, что случилось с теми, кто пережил приход Жнеца Душ и перенос через рифт. Скорее всего, они погибли, ведь неизвестно, была ли вообще пригодна для людей планета, на которую так стремился бесплодный пришелец. А даже если и была – их было мало, они оказались в совершенно чужом мире, о котором они не знали абсолютно ничего, да и где гарантия, что, оказавшись дома, Жнец не продолжил свой пир? И всё же… Я вспоминаю Вирджинию, девочку-провидицу, её уверенность в том, что они куда-то «уедут», что её мать после смерти в то время здравствующего отца снова выйдет замуж, что сама Вирджиния будет играть с неким «пушистиком»… И мне очень хочется верить, что они всё-таки остались живы. Что та планета оказалась добра к ним, что они сумели приспособиться к новым условиям, как это свойственно вам, людям, чудесным, упорным людям. Да и Жнец – он ведь не был злым сам по себе. Просто люди для него были расходным материалом, ведь и ты, заблудившись в ночном лесу, вряд ли обратишь внимание на попавшийся тебе под ноги муравейник. А когда он оказался дома, делить с людьми ему было уже нечего. Так что… Да, я хочу думать, что они основали там Роанок-2, подобно детям, уведённым в чужие края Гаммельнским крысоловом. И что, быть может, до сих пор где-то на далёкой звезде, под красным небом живут потомки земных переселенцев.
Уайт? Нет, Донна, я не стал встречаться с Джоном Уайтом. Да и что бы я мог ему сказать? Вряд ли ему послужило бы хорошим утешением известие о том, что его родные возможно живы, но у него в любом случае нет никаких шансов когда-нибудь с ними увидеться. Я просто отправился дальше. Да, Донна, я не умею долго предаваться унынию из-за сделанного и несделанного, но в числе многих и многих я до конца своих дней буду вспоминать этих людей, которых я то ли погубил, то ли спас…
Ты закончила с покупками? Правильно, у вас, людей, лучший способ развеять хандру – это сходить в хороший магазин. А я и не человек, у меня другие способы. Вон, например, тебе не кажется, что там что-то горит? Причём уже несколько минут, и на обычный пожар это не похоже. Нет желания выяснить, что там происходит?
Ну что, побежали?