Однако следующее утро началось с новости, которая могла сойти как за хорошую, так и за отвратительную. Едва Доктор начал проверять сообщения на автоответчике установленного в выделенной ему квартире коммуникатора, как услышал возбуждённый голос Германа, сообщившего, что Генератор почти уцелел. Ковровая бомбардировка чудом не дошла до холмистой гряды, служившей прикрытием для подземного бункера, где он размещался. Правда, выходивший за её пределы туннель, в котором находился разгонный блок предускорителя, оказался разрушен почти полностью. И теперь Герман надеялся, что его дорогой друг перед отъездом взглянет на Генератор и решит – имеет ли смысл его чинить, или разрушения необратимы, и Генератор следует демонтировать полностью.
Первой мыслью Доктора было посоветовать Герману не докапываться до истины, а отрапортовать правительству, что Большой Генератор восстановлению не подлежит, выгрести из бункера всю начинку и залить его бетоном. Точно неизвестно, в чью светлую голову пришла мысль смонтировать эту пакость на поверхности (точнее – под поверхностью) планеты, но наверняка можно сказать, что этот «кто-то» не ведал, что творил. Да, Генератор был способен выдать колоссальное количество энергии, и его одного хватало, чтобы снабжать светом и теплом всю планету, а так же её ближайшие окрестности. Но как только количество выработанной энергии начинало превышать определённый порог, обуздать её становилось совершенно невозможно – во всяком случае, при уровне развития Содружества. И если в космосе излишки энергии просто уходили в пустоту, то на планете их освобождение выливалось в колоссальный взрыв. Так что Доктор не шутил и не преувеличивал, когда говорил об уничтожении целого континента. Для катастрофы такого масштаба хватит напряжения в пятьдесят гигаглоуб, а ведь Большой Генератор теоретически был способен выдать до восьмидесяти.
Однако, как следует подумав, Доктор всё же решил съездить. Вдруг там и в самом деле всё сломано так, что уже не починишь. А поговорить с Германом он всегда успеет, причём лучше это сделать с глазу на глаз, а не по коммуникатору. До отъезда оставалось ещё пять часов. Час туда, час обратно, да ещё там сколько-то… Он вполне уложится.
В который раз мимоходом пожалев о данном обязательстве не использовать ТАРДИС для перемещений в пределах Содружества, Доктор вызвал флайер. Откинувшись на мягкую, удобную спинку, он вспоминал всё, что ему было известно об устройстве Большого Генератора. Всё же будет любопытно взглянуть на него своими глазами. Внизу проносился полуразрушенный город – столица Свободного Содружества Шести Планет за время войны несколько раз переходила из рук в руки. Потом кварталы руин на особенно пострадавших окраинах кончились, и под днищем флайера потянулась сухая степь. К северу от города простирались многочисленные сады, но южные земли и раньше почти не обрабатывались, а за годы военных действий и вовсе пришли в полный упадок.
Наконец показалась гряда. При взгляде сверху в ней не было ничего особенного – просто несколько холмов, вытянувшихся цепочкой с юго-востока на северо-запад. Вход в подземный бункер находился чуть дальше. К нему вела разрушенная, но ещё ясно различимая сверху дорога. Пропускной пункт, здание с ведущими под землю лифтовыми шахтами – всё это исчезло. Груды свежей земли показывали место торопливых раскопок. Едва флайер приземлился, как к нему подбежал молодой военный в лейтенантской форме. Вытянувшись перед выпрыгнувшем из кабины Доктором, он отдал честь.
– О, а вот этого не надо, не люблю. Господин Доннер сейчас внизу?
– Так точно, – доложил лейтенант. – Мне велено проводить вас к нему.
– Тогда ведите.
Чтобы попасть в бункер пришлось спуститься по длиннющей металлической лестнице, расположенной в узкой шахте. Внизу слышалось рычание всё ещё не закончивших работу машин.
– Мы пока не успели разобрать завалы полностью, – извиняющимся тоном сказал лейтенант. – Но проход в диспетчерскую уже расчищен. Сюда.
Коридор, в который они попали, был чист и неплохо освещён. Под потолком горели яркие лампы.
– Вы подключили их к аварийному питанию, или привезли батареи с собой? – поинтересовался Доктор.
– Нет, господин Доктор, они питаются от самого Большого Генератора.
– Так, значит, он уже работает?
– Так точно, с самого утра. Господин Доннер приказал включить его, как только мы убедились, что это возможно.
– Вот как… – пробормотал Доктор. Выходит, Генератор работает, и Герман об этом знает. Тогда зачем же ему понадобилось звать Доктора? Или он отправил сообщение ещё до того, как убедился, что Генератор находится в рабочем состоянии? Но неужели он сам не понимает, насколько опасно запускать его без предускорителя – даже на минимальную мощность?

Добавлено (22.06.2009, 23:34)
---------------------------------------------
Миновав раздвижную дверь, Доктор со своим провожатым оказались в обширном, набитом пультами и приборами помещении. Мигали лампочки, приборы тихо гудели. Герман повернулся к вошедшим и приветливо кивнул Доктору. Кроме него здесь находились ещё двое плечистых солдат-рядовых – должно быть, охрана.
– Ну, и что вы об этом думаете? – спросил Герман, указав на центральный пульт, носивший следы торопливого ремонта.
– Во имя Рассилона, Герман, зачем вы его запустили? – Доктор наклонился над пультом. – От кого-кого, а от вас я такого не ожидал… О боже!
Судя по показаниям приборов, генератор работал не на минимальной мощности. Отнюдь! Мощность достигла уж десятка гигаглоуб, и продолжала повышаться. Доктор быстро окинул взглядом шкалы и циферблаты и, холодея, убедился, что ограничитель не поставлен. А ведь при тех повреждениях, которые получил Генератор, взрыв произойдёт при напряжении уже в пятнадцать гигаглоуб. Материк не снесёт, но от города и его окрестностей останется только гигантская воронка в земле – на память, так сказать.
– Вы с ума сошли?! – Доктор потянулся к аварийным выключателям. И тут стоявший позади него вежливый лейтенант бросился вперёд и вцепился ему в руку. С другой стороны подскочил один из солдат, и вдвоём они оттащили Доктора от пульта, выкручивая ему руки за спину. В следующее мгновение запястья Доктора обхватили холодные кольца наручников.
– Я сожалею, Доктор, – сказал Герман. – Я и в самом деле очень сожалею, но вы не оставили мне иного выхода.
– Зачем вы это делаете?
– А вы полагали, что я и в самом деле удовольствуюсь той мелкой должностишкой в правительстве, которую вы в великой милости своей соизволили мне предоставить? Я-то полагал, что за столь существенную вам помощь заслужил куда большего. Но ещё не всё потеряно. Теперь, спасибо вам, у меня есть сплоченная команда. Люди действительно устали от войны, они будут рады любому, кто наведёт здесь порядок. И этим «любым» стану я.
– И вы, Герман, уже решили, что сможете стать третьей силой в вашем, расколотом на два лагеря Содружестве? Мир ещё слишком непрочен, – Доктор повёл плечами, и державшие его руки сжались сильнее. – После того, как правительство и миллионы людей в придачу погибнут в устроенном вами аду, оставшиеся обвинят в происшедшем друг друга, и всё пойдёт по новому кругу. К тому же среди них хватает своих честолюбцев, которые, как и вы, поспешат ухватиться за представившийся им шанс. Когда гибнут волки, их место занимают шакалы. Вы будете лишь одним из многих.
– Довольно, – Герман нахмурился. – Я не сомневаюсь в вашей способности заболтать кого угодно, но у меня нет времени выслушивать ваши занимательные рассуждения. Взрыв грянет минут через двадцать, а нам ещё нужно успеть убраться отсюда подальше. Но вы уж извините, Доктор, вас мне придётся оставить здесь. Я не могу рисковать, что вы опять вмешаетесь в последний момент и пустите все мои планы псу под хвост.
Он отступил на шаг и кивнул второму солдату. Тот шагнул вперёд, вытаскивая короткую пластиковую дубинку.
– К тому же вспомните о Сонтаранцах… – торопливо начал Доктор, но договорить ему не дали. Солдат коротко, без замаха, ударил своей дубинкой. Удар пришёлся точно в левую ключицу Повелителя Времени*. Перед глазами Доктора вспыхнула белая, ослепительная вспышка, и он провалился в беспамятство.

*Галлифрейцы имеют пучок нервов, проходящий вдоль левой ключицы, позволяющий им полностью контролировать метаболизм. Удар по этому пучку приведёт к потере сознания.

Добавлено (23.06.2009, 15:15)
---------------------------------------------
Снаружи светило солнце, дул лёгкий ветерок, и Доктор с наслаждением подставил ему лицо, одновременно оглядываясь по сторонам. Всё те же земляные отвалы громоздились вокруг, а чуть дальше, где была ровная площадка, стояли флайеры: несколько полицейских и его собственный. А так же ещё чей-то маленький, одноместный, больше похожий на игрушку, чем на летательный аппарат. И рядом с ним… Доктор почувствовал, как у него шевельнулись волосы на затылке. Рядом с маленьким флайером, спиной к нему, стоял ещё один Повелитель Времени. Вот он неторопливо обернулся, словно почувствовав чужой взгляд, и направился к застывшему неподвижно Доктору.
– Мастер… – произнёс Доктор, когда тому оставалось пройти лишь пару шагов.
– Доктор… – ответил Мастер, и в его голосе проскользнула едва уловимая, но от того какая-то особенно едкая ирония.

Добавлено (24.06.2009, 21:19)
---------------------------------------------
Доктор молча глядел на бывшего друга и давнего врага, чувствуя, как у него ум заходит за разум. Он уже давно решил для себя, что Мастер стал полностью невменяемым, и что жизнь, любая жизнь, для него не ценнее, чем комки глины у него под ногами. Ведь он когда-то едва не уничтожил собственную планету вместе со всеми, кто на ней находился! Так с чего бы это ему вдруг проявлять такую заботу о нём, Докторе? Особенно если учесть, что Доктор уже несколько раз срывал Мастеру его планы.
– Почему? – тихо спросил он.
Мастер неожиданно замялся, опустив глаза.
– Видишь ли, – после небольшой паузы сказал он. – Когда-то я дал себе слово. И если клятвы, данные другим, можно нарушать, если тебе это выгодно, то, обещание, данное себе самому, надлежит выполнять, каким бы дурацким оно не было. Я хотел заслужить твоё прощение за то, что сделал когда-то. Так что… считай, что это мой способ извиниться.
– Извиниться? За что именно?
– Ах, да. Я и забыл, что ты ничего не знаешь, и не в состоянии оценить моего благородного порыва.
– О чём ты говоришь?
– Ты сядь, – Мастер кивнул на выглядывающий из-под кучи земли большой камень. – А то у тебя такой вид, словно ты сейчас грохнешься.
Доктор с сомнением взглянул на предложенное сиденье, но решил, что глиняные пятна на одежде как-нибудь пережить можно, и сел. Мастер снова помолчал, потом прошёлся взад-вперёд, словно никак не мог решить, с чего начать. Доктор терпеливо ждал, затаив дыхание.

– Когда-то, – медленно, тщательно подбирая слова, заговорил Мастер, – в моей жизни произошло нечто такое, что заставило меня захотеть её изменить. Не просто сменить образ жизни, куда-то уехать, заняться чем-то новым – ну, что там обычно подразумевают, когда говорят такие слова. Нет, мне захотелось сделать нечто большее. И в конце концов я нашёл способ изменить в ней всё. Раскол Вечности. В то время выход из него превратился просто в рифт на месте… А, впрочем, неважно. Главное – он пронизывает всё пространство и время, и если войти в него, и ухитриться остаться при этом в живых… то есть возможность попасть в прошлое. В СВОЁ прошлое.
– Это невозможно, – сказал Доктор.
– Не перебивай меня, пожалуйста. Возможность есть, именно этим он и отличается от остальных рифтов. Так вот, я вошёл в него, и у меня появился шанс прожить свою жизнь заново. Учесть допущенные ошибки и исправить их. Сначала я хотел, исправить только ТО событие, но оказалось, что оно – фиксированная точка в истории, и так просто его не отменишь. И тогда я решил перекроить заново всю свою судьбу. Вернуться во времена нашего детства и искупить мою главную вину перед тобой. То, что многие века моей жизни не давало мне покоя. То, что повлияло не только на меня, но и на тебя.
Мастер в упор взглянул на Доктора:
– Ты помнишь того мальчишку, который издевался над нами, когда мы были ещё совсем детьми? Помнишь, как я убил его?
– Помню.
– Но ты не можешь знать, что произошло после. Так вот, вскоре после этого я заснул, и во сне со мной вступила в контакт некая разумная Сила… Она представилась мне Смертью. И она сказала, что после того, как я убил того мерзавца, я принадлежу ей. Что отныне я буду нести смерть и разрушение всем вокруг.
– Но почему ты? – спросил Доктор. Он как-то сразу поверил словам Мастера. Они звучали невероятно, но Доктору уже неоднократно приходилось быть свидетелем невероятного. И теперь он чувствовал – старый враг не лжёт.
– Не знаю, – Мастер пожал плечами. – Я тоже долго раздумывал, почему она выбрала мальчишку, вся вина которого состояла в том, что он не рассчитал сил, вступившись за друга. Во вселенной полным-полно тех, кто совершает куда большие преступления. Но, видимо, у Высших Сил какая-то своя логика. Так или иначе, я был в ужасе. Я был готов на что угодно, лишь бы избежать уготованной мне участи. И я предложил вместо себя – тебя. Моё предложение было принято.
– Но я же не… – Доктор запнулся.
– И после, когда я видел, что с тобой происходит, я всё никак не мог отделаться от мысли, что это всё – моя вина. Я пытался забыть о своём предательстве, и мне это даже удалось. Но теперь, когда мне представился такой случай… Я вернулся в прошлое к этому самому моменту, я снова стал ребёнком. Да, сказал я ей, да, я согласен. Я думал, что лучше мне будет убить себя, и тем навсегда избавить вселенную от Разрушителя, чем предать тебя ещё раз. Но после я задумался над тем, что есть ещё дела, которых кроме меня никто не сделает, и убивать себя мне расхотелось. Вот так и получилось, что мы с тобой поменялись местами. Вернее, вернулись на места, отведённые нам судьбой. И это оказалось даже забавнее, чем я думал. Ну, я-то ладно, я сознательно взял то имя, которое раньше использовал ты. Оно показалось мне подходящим. Но кто же мог знать, что и ты назовёшься моим! Доктор – тот, кто лечит миры… Но моего пыла тебе всё же не достаёт. Ты слишком законопослушен.
Мастер снова посмотрел на Доктора и вдруг рассмеялся.
– Да не гляди ты на меня с таким ужасом. Я ни минуты не жалею, что согласился. Потому что теперь я свободен. Наверное, я единственный действительно свободный Повелитель Времени во вселенной. Я могу делать то, что действительно хочу, ни на кого и ни на что не оглядываясь.
– Вседозволенность – ещё не свобода.
– Да? А в чём разница? Только не надо изрекать банальной чуши, вроде того, что свобода – это осознанная необходимость. Это всё придумано, чтобы оправдать ваше стремление самим сковать себя по рукам и ногам цепями вами же изобретённых запретов. Жаль, Доктор, что ты не можешь вспомнить свою несостоявшуюся жизнь. Мы с тобой могли бы всласть наговориться о том, что это такое – быть свободным на самом деле. Хотя даже ты тогда не был свободен так, как я сейчас. У тебя были другие цепи. Ты, к примеру, слишком боялся смерти.
– Зато ты, надо полагать, её не боишься, – шок от рассказа Мастера начал постепенно проходить, хотя в себя Доктор ещё окончательно не пришёл. – Галлифрей твою храбрость надолго запомнит. Ведь ты, если мне не изменяет память, хотел стать бессмертным.
– Разумеется, я не самоубийца, – Мастер снова пожал плечами. – И если уж выпадает шанс совместить приятное с полезным, грех им не воспользоваться. Кстати, идею мне подкинул ты. Но я никогда не боялся рисковать собой, в отличие от тебя.
– Приятное с полезным? Что ты имеешь в виду?

Конец первой части.

Добавлено (25.06.2009, 18:06)
---------------------------------------------
Ну вот, стоило начать редактировать, как тут ты и влезла.) А что именно не нравиться? Само сочетание персонажей, или то, как я их перевернула?